Много замков стоит на зелёной земле,
Вся в холмах наша Родина, только лови
Щебет птиц на деревьях и шелест ветвей -
Капли неба в потоках холодной травы.
И уж если ты ловишь, то должен поймать
Эту песню, короткую, тихую, но –
Тишину, за которою можно шагать.
Если хочешь – иди. Это было давно.
Поздней осенью повар уснул у печи.
Он храпел и не видел во сне ничего.
Только понял, проснувшись, что счастье его –
У реки, где весна никуда не спешит.
Он собрал чемодан, и на следующий день
Смутно помнил верхушки знакомых столбов.
Он ушёл и оставил высокую тень,
Только тень – тем глазам, что любили его.
А когда его старость пришла, он сидел
В незнакомой траве, в незнакомой земле.
Поздний аист осенний писал в вышине
То, что тайной лежит у него на крыле.
Только повар кричал сквозь овраг, вдоль реки,
Погибал, пропадал, но кричал от души:
«Я же знаю, меня где-то ждут рыбаки
У реки, где весна никуда не спешит».
И когда те глаза, что любили его,
Перепробовал весь мировой океан,
И когда он не вспомнил ни глаз, ни того,
Что сказали глаза, только лёгкий туман
Понемногу дарил ему новой земли,
Что-то плотник кричал, что-то пела пила,
И… Тогда он вдруг понял, куда он попал –
К той реке, где весна никогда не была.
У реки, где весна никуда не спешит,
Где голодные звери лежат на траве,
Можно думать о многом в своей голове,
В это время все мысли, все сны хороши.
Например, как сквозь дым продирается к нам,
Вся в холмах, наша Родина, только теперь
Кто-то водит её, но ведёт не туда.
В наших пальцах прозрачный, на ниточке змей.
Он сковал нам уста. Не сказав ничего,
Самым краешком кальки достал до небес.
И голодные звери глядят на него.
Так накормим друг друга, покуда мы здесь.